"Артаксеркс" Хассе

★★★★★

Johann Adolph Hasse, "Artaserse"

Первая постановка: 1730, Венеция

Продолжительность: 3ч

Либретто на итальянском языке Пьетро Метастазио (1730)

Руины Персеполя, Иран
© Ziegler175 / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-4.0

Композиторов эпохи барокко мало смущал тот факт, что частенько приходилось писать оперу на уже известное либретто, ранее использованное в других операх, в том числе и очень популярных. "Артаксеркс" считается самым удачным либретто Метастазио, и первая же написанная на это либретто опера — "Артаксеркс" Винчи — стала невероятно знаменитой, что отнюдь не испугало, а скорее воодушевило конкурентов: со времен Винчи, это либретто Метастазио было положено на музыку различными композиторами более 90 раз. Впрочем, Иоганн Адольф Хассе писал свою версию "Артаксеркса" одновременно с Винчи и еще не знал, что ему придется состязаться с самым настоящим шедевром: премьера "Артаксеркса" Хассе в Венеции состоялась всего неделю спустя премьеры "Артаксеркса" Винчи в Риме. Тем интереснее сравнить обе версии, тем более что слава Хассе среди его современников ничуть не уступала славе Винчи: к примеру, Штелин в своем написанном в 1738-м году "Опыте исторического сочинения об опере" упоминает и о шумном успехе "Артаксеркса" Винчи, но больше всего распространяется именно о Хассе, который, цитируя Штелина, "превзошел, по его собственному признанию, всех итальянцев и прежних мастеров". И даже если сделать скидку на субъективность музыкального вкуса немца Штелина, которому, безусловно, льстил огромный успех его соотечественника в Италии, все равно популярность Хассе в эту пору сложно отрицать.

Тяжело пытаться быть объективным к "Артаксерксу" Хассе после того, как успел полюбить и хорошо запомнить "Артаксеркса" Винчи, и вначале, действительно, создается ощущение, что версия Хассе заметно слабее. Музыка Хассе отразила тягу к большей декоративности и, одновременно, большей психологической достоверности в изображении героев. Однако это отчасти привело к утрате драматического нерва: арии Винчи, при всем обилии в них вокальных украшений, не теряют экспрессии и драматической связности, в то время как арии Хассе частенько рассыпаются на множество вокальных трюков, призванных отразить тончайшие движения души героев, отчего утрачивается ощущение истинной драмы как столкновения идеологий, мировоззрений, воль. Сам Артаксеркс превращается в невнятного второстепенного персонажа, а Арбак из благородного рыцаря, с достоинством переносящего все невзгоды, становится этакой наивной жертвой, страдающей и трепещущей. Видимо, чтобы компенсировать это безволие главных героев, Хассе сделал обе женские партии на удивление энергичными и темпераментными, насытив их скоростными ариями, требующими прежде всего силы голоса, в то время как у Винчи и Мандана, и Земира являются скорее уж некими абстрактными "прекрасными дамами", идеализированными воплощениями красоты и совершенства. Нет сомнений, что оба женских персонажа испытывают сильные эмоции, поэтому стремление Хассе к реалистическому изображению этих эмоций вполне понятно, но снова трактовка Винчи оказывается более убедительной и более соответствующей либретто, поскольку именно мужские персонажи в "Артаксерксе" являются основными движителями действия, в то время как женщинам отведена более пассивная роль: они скорее комментируют события, чем участвуют в них.

Руины Персеполя, Иран
© CyberCop / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-3.0

Но самые интересные изменения претерпевает главный злодей оперы, Артабан. У Винчи партия Артабана получилась цельной и энергичной: перед нами деятельный интриган, движимый своей собственной внутренней этикой, отличной от общепринятой. У Хассе Артабан предстает коварным истероидом, постоянно находящимся на грани нервного срыва. Его партия изобилует скоростными колоратурами, отображающими внутреннее кипение эмоций. А в финале второго действия Артабан получил длинную и очень эффектную сцену раскаяния, начисто отсутствующую в версии Винчи. Пожалуй, это самый удачный эпизод в версии Хассе: начинаясь по-леденящему распевно, ария ближе к концу набирает обороты по мере того, как эмоции героя меняются, сдвигаясь по направлению от холодного ужаса к кипящему отчаянью. Вообще у Хассе именно Артабан становится истинным героем оперы, и именно благодаря присутствию этого персонажа "Артаксеркс" Хассе воспринимается как нечто нетривиальное, глубокое, цепляющее. Внутренним кипением темных страстей Артабан словно бы гипнотизирует Артаксеркса и увлекает его за собой, и чуть было не проделывает то же с собственным сыном. Внутри этого персонажа бушует пугающий, гибельный водоворот страстей, это одновременно Борис Годунов, Макбет и Ричард III эпохи барокко. Партией Артабана Хассе ясно доказывает, что он настоящий, большой художник, способный достичь поистине шекспировской глубины выразительности, просто "Артаксеркс" — это, видимо, все же не лучшая из длинного списка его опер. Хассе в данном случае проигрывает сравнение с Винчи прежде всего потому, что само либретто Метастазио очень рыцарственно по духу, это драма о людях, которыми движут идеи: идеи чести, справедливости, верности долгу. Поэтому более строгая, четкая и драматичная версия Винчи кажется более убедительной, и некоторая идеализированность его персонажей намного более органична, чем психологизированная трактовка Хассе. С другой стороны, опера Хассе с ее более сложным построением арий и более лиричной партией Арбака в чем-то глубже и многограннее, чем достаточно шлягерная опера Винчи, и если арии Винчи начинают со временем приедаться, то арии Хассе обладают поразительным свойством удивлять изяществом и яркостью музыкальных ходов чуть ли не бесконечно. Заметим, что Хассе, умершему на целых 53 года позже Винчи, предстояло еще немало поработать в сотрудничестве с Метастазио, так что соревнование Винчи и Хассе, двух замечательных композиторов эпохи барокко, отнюдь не ограничивается "Артаксерксом" — и, надеюсь, к теме этого соревнования еще будет повод вернуться.

Руины Персеполя, Иран
© Ehsan11111 / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-4.0

Исполнения:

(Anicio Zorzi Giustiniani - Artaserse, Maria Grazia Schiavo - Mandane, Sonia Prina - Artabano, Franco Fagioli - Arbace, Rosa Bove - Semira, Antonio Giovannini - Megabise. Orchestra Internazionale d'Italia, дир - Corrado Rovaris, пост. Gabriale Lavia, 2012, Festival della Valle d'Itria, Martina Franca, Dynamic 37715 (DVD))

★★★★★

Словно бы переводя соревнование Винчи и Хассе в плоскость современных постановок, "Артаксеркс" Хассе был поставлен на фестивале в Мартина-Франка в один год с постановкой "Артаксеркса" Винчи в Нанси, и с тем же Франко Фаджоли в партии Арбака. И как "Артаксеркс" Винчи кажется значительней и целостней "Артаксеркса" Хассе, так и спектакль из Нанси кажется значительней и целостней спектакля из Мартина-Франка. Начнем хотя бы с постановки: я далек от того, чтобы признать постановку "Артаксеркса" в Нанси выдающейся, но на фоне того, что происходит в Мартина-Франка, постановку в Нанси можно считать шедевром, потому как в Мартина-Франка дальше сомнительной идеи обрядить героев в мундиры с орденами и эполетами дело не ушло. И если очередные эксперименты с осовремениванием можно хоть как-то оправдать экономией бюджета спектакля, то неудачные актерские работы иначе как провалами режиссера не объяснишь: Фаджоли в этом спектакле, похоже, начисто забыл об актерской игре и сосредоточился исключительно на пении, а Соня Прина, напротив, явно переигрывает, свирепо вращая глазами в экспрессионистской манере. И это при том, что оба поют просто потрясающе: Прина выпаливает невероятные колоратуры с пулеметной скоростью и демонстрирует удивительное богатство психологических оттенков в более медленных эпизодах своей партии, а Фаджоли вообще выше всяких похвал — просто диву даешься, как у этого певца получается по-разному расцветить каждую ноту, при этом не утратив ощущения связности всей арии и не пожертвовав темпом. Из других певцов, пожалуй, больше всего запомнилась Роза Бове в партии Земиры: ее пению, может быть, недостает изысканности, зато сполна хватает монолитности и мощи. Контратенор Антонио Джованнини ничем особым не поразил, но его убедительная интерпретация психологически зажатого и пугающе бесчеловечного злодея Мегабиза сделала эту партию куда интересней, чем в записи "Артаксеркса" Винчи из Нанси, в которой Мегабиз крайне невнятен. Что же касается остальных задействованных в спектакле певцов, то тенор Аничио Дзордзи Джустиниани с его несколько одноцветным тенором красивого тембра вполне приемлем, а Мария Грация Скьяво, которой в этой записи не хватает связности кантилены, все же оставляет неплохое впечатление за счет темперамента и искренности пения. В результате эта запись "Артаксеркса" Хассе, с ее большим разнообразием голосов и более изысканным внутренним построением арий, по эмоциональному воздействию вряд ли уступит записи "Артаксеркса" Винчи из Нанси, хотя версия Винчи, пожалуй, лучше раскрывает исходный замысел Метастазио, поэтому начинать имеет смысл именно с нее.

"Необитаемый остров" Гайдна

★★★★☆

Joseph Haydn, "L'isola disabitata"

Первая постановка: 1779, Эстерхаза

Продолжительность: 1ч 25м

Либретто на итальянском языке Пьетро Метастазио (1753)

© Remi Jouan / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-3.0

Две сестры — Констанция и Сильвия — волею судеб оказались на необитаемом острове и прожили на нем тринадцать лет, причем Констанция считает виновником этой трагедии своего мужа Джернандо и распространяет свою ненависть и на всех остальных мужчин.

Для современного любителя оперы 1770-е прежде всего ассоциируются с величественными трагедиями Глюка, но 1770-е — еще и время торжества сентиментализма, когда во Франции коротенькие и наивные оперы Гретри успешно теснили со сцены трехчасовые сочинения Рамо, а в Италии слезливо-трогательные оперы Пиччинни и Паизиелло ничуть не менее успешно заставили забыть творения композиторов вроде Порпоры и Винчи. Интересным памятником этой эпохи является и "Необитаемый остров" Гайдна, запечатлевший чуть ли не все характерные черты сентиментализма: тяготение к камерности, умилительную слезливость, поэтизацию тихого семейного счастья, отсутствие явно выраженного антагониста, и не в последнюю очередь — любование "естественным" человеком, получившим, совершенно в духе Руссо, воспитание на лоне природы, роль которого выполняет в данном случае Сильвия, младшая сестра Констанции, трогательно наивная девушка, большую часть своей жизни прожившая вдали от цивилизации. А типичный для сентиментализма культ природы нашел свое выражение в грандиозной увертюре, одновременно и страстной и величественной, откровенно перерастающей рамки камерной оперы, для которой она была написана.

Интересно, что либретто этой сугубо характерной для своей эпохи оперы написал ни кто иной, как Пьетро Метастазио, прославившийся как крупнейший либреттист предыдущей эпохи, эпохи господства барочной оперы-сериа. Имя Метастазио связывают прежде всего с высокопарными трагедиями вроде "Артаксеркса", в свое время положенного на музыку Винчи, Хассе и многими другими их современниками. Однако Метастазио тонко чувствовал веяния времени: духом сентиментализма проникнут не только "Необитаемый остров", но и другое позднее либретто Метастазио, "Царь-пастух", положенное на музыку в том числе Моцартом. Знаменитейший либреттист оперных трагедий, Метастазио вовсе не был чужд самоиронии, что доказывает хотя бы его комическое интермеццо "Импресарио с Канарских островов". В "Необитаемом острове", который чистой комедией назвать сложно, комедийный элемент тоже очень силен, и Метастазио, а вместе с ним и Гайдн, вдоволь потешаются над модой прошлой эпохи раздувать из всего трагедию. Особенно показателен в этом плане образ Констанции, которая вот уже тринадцать лет как страдает из-за предательства своего супруга. Здесь Метастазио очевиднейшим образом посмеивается над героинями своих собственных трагедий, ну а для Гайдна наличие в опере подобного персонажа — это лишний повод добавить в музыку так любимой этим композитором иронии, без которой вообще не обходится ни одно оперное сочинение Гайдна.

© Ladyredsea / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-4.0

Небольшие размеры "Необитаемого острова" объясняются не только веяниями времени: ведь это либретто написано Метастазио специально по случаю именин испанского короля Фердинанда VI, большого любителя оперы и покровителя знаменитого певца-кастрата Фаринелли. Однако королевский дворец в Аранхуэсе не располагал сценой, подходящей для масштабных спектаклей, поэтому и было решено написать небольшую оперу, подходящую для постановки в одном из залов дворца. Премьера оперы состоялась в 1753-м, а музыку написал Джузеппе Бонно. Гайдн, почти тридцать лет живший в относительной изоляции в венгерском имении князя Эстерхази в качестве придворного музыканта, был не особенно известен в качестве оперного композитора и мог разве что только мечтать, чтобы заказать либретто аж у самого Метастазио. В "Необитаемом острове" Гайдн использовал уже готовое либретто, написанное Метастазио более двадцати лет назад, и написал оперу также по случаю именин: на сей раз — своего покровителя князя Миклоша Иосифа Эстерхази. Среди опер, написанных Гайдном за время службы у Эстерхази, есть и куда более масштабные проекты, так что нельзя сказать, что Гайдн как-то подлаживался под вкусы своего заказчика, когда писал "Необитаемый остров": напротив, такое впечатление, что этой оперой Гайдн не особенно угодил своему покровителю, и именно из-за ее камерности. Во всяком случае, "Необитаемый остров" ставился в Эстерхазе (имении князей Эстерхази) всего два раза, после чего эту оперу, за исключением увертюры, ждало полное забвение вплоть до 1976-го года, когда ее партитура была впервые издана. Если рассматривать "Необитаемый остров" в контексте прочего оперного творчества Гайдна, то эта опера кажется своеобразным мостиком от его ранних комических опер к наиболее незаурядному и нетривиальному оперному сочинению Гайдна: опере "Роланд-паладин", с которой "Необитаемый остров" роднит трагикомизм и словно бы рассыпанная по всей музыке легкая ирония, которая начинает уже отчетливо напоминать моцартовскую.

В наши времена произведения, написанные в жанре сентиментализма, кажутся устаревшими, наивными, вялыми, лишенными драматического стержня. Время не пощадило не только "Необитаемый остров", почти не ставившийся при жизни автора, но даже и куда более популярные произведения более поздних времен, в которых влияние сентиментализма сильно, вроде "Сомнамбулы" Беллини или "Иоланты" Чайковского, которые ставятся довольно редко и неизбежно проигрывают сравнение с более драматически насыщенными операми вроде "Фауста" и "Риголетто". И все же есть в "Необитаемом острове" какая-то внутренняя цельность: это настоящее окно в другой мир, когда люди жили и чувствовали совсем по-другому, и заглянув через это окно, можно ощутить себя человеком совсем другой эпохи, и начать умиляться и плакать в унисон вместе с персонажами этой оперы. Это — не выцветший музейный экспонат, а яркая и живая картинка, которой не грех и залюбоваться.

© Entdecker.reisen / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-4.0

Исполнения:

(Констанция – Эвелина Агабалаева, Сильвия – Анастасия Донец, Джернандо – Дмитрий Воропаев, Энрико – Ярослав Петряник - дир. Джавад Таги-заде, пост. Алексей Смирнов, худ. Елена Бодрова, Концертный зал Мариинского театра, Санкт-Петербург, 2018)

★★★★☆

В петербургском Мариинском театре, несмотря на наличие аж трех сцен, на которых спектакли идут почти каждый день, редко исполняемых старинных опер ставится до обидного мало, но ситуация, похоже, начинает потихоньку меняться. Постановка "Необитаемого острова" Гайдна производит впечатление осторожного, тщательно продуманного шага в деле освоения подобного репертуара: опера небольшая, требует участия всего четырех певцов, фамилия Гайдна широкому зрителю хорошо известна и отторжения не вызывает, вдобавок, музыка Гайдна этой поры настолько близка музыке Моцарта, что певцам не надо особенно напрягаться, осваивая незнакомую для себя стилистику. Радует, что перед нами — не концертное исполнение, а вполне себе осмысленная постановка, в котором присутствует и работа художника, и тактичное и уважительное к первоисточнику режиссерское прочтение, и даже — очень эффектная концовка, которая тем эффектней, поскольку от этого скромного спектакля ничего подобного и не ждешь. Исполнена опера Гайдна также вполне достойно, хотя и не потрясающе. Эвелина Агабалаева, несмотря на отдельные безупречно выточенные вокальные украшения, в целом поет тяжеловато и резковато. Баритон Ярослав Петряник запоминается мощью голоса и ярким певческим темпераментом, хотя гортанный, слегка вибрирующий тембр его исполнение не особенно красит — хотя, безусловно, перед нами талантливый, многоплановый певец, что ему удалось продемонстрировать даже в короткой и почти комической партии Энрико, порой добавляя в свой голос драматических и даже трагических красок. Дмитрий Воропаев впечатлил исполнением речитативов — настолько естественно поставленный, свободно звучащий лирический тенор услышишь нечасто. К сожалению, арию этот певец исполнил как-то скованно, и даже тембр начал порой пропадать — хотя, возможно, тут стоит сделать скидку на необкатанность партии на премьерном спектакле. Пожалуй, больше всего запомнилась Анастасия Донец, которой, впрочем, и досталась самая длинная и выигрышная партия в опере — партия Сильвии. В исполнении Донец присутствовал и темперамент, и музыкальная законченность каждой фразы, и впечатляющая демонстрация психологической эволюции ее героини, чей характер начинает постепенно раскрываться и углубляться под воздействием переживаемых ей эмоций, так что если к чему и можно придраться, так это к дыханию, которым эта певица пока владеет не идеально. Отдельное спасибо стоит сказать дирижеру Джаваду Таги-заде за впечатляюще масштабную интерпретацию увертюры, которая на этом спектакле прозвучала куда убедительней, чем в известной аудиозаписи этой оперы под управлением Антала Дорати. В итоге в репертуаре Мариинки появился очень милый, вызывающий симпатию спектакль, который должен бы воодушевить театр на более рискованные репертуарные эксперименты, тем более, что режиссер спектакля, Алексей Смирнов, в программке недвусмысленно заявляет о своих намерениях перейти от постановки оперы Гайдна к постановке опер Кавалли и Рамо. Что ж, будем надеяться, что получится.

"Артаксеркс" Винчи

 ★★★★★ 

Leonardo Vinci, "Artaserse"

Первая постановка: 1730, Рим

Продолжительность: 3ч 20м

Либретто на итальянском языке Пьетро Метастазио (1730)

Уолтер Крейн, "Фемистокл перед троном Артаксеркса"
Wikimedia Сommons / Public Domain

После гибели персидского царя Ксеркса его военачальник Артабан строит честолюбивые планы захвата престола, пытаясь использовать в качестве марионетки наследника Ксеркса — его сына Артаксеркса.

Леонардо Винчи суждено было умереть на пике популярности, в возрасте 40 лет, через несколько месяцев после премьеры своей самой знаменитой оперы — "Артаксеркс". И, конечно, в чем-то популярности "Артаксеркса" способствовала и ранняя смерть композитора, и появившиеся немедленного после смерти слухи об отравлении, и, наконец, ну просто очень запоминающиеся имя и фамилия, почти целиком совпадающие с именем и фамилией того самого художника и ученого, чья личность вызывает ажиотажный интерес даже и в наши дни. Как бы то ни было, сложно подвергать сомнению статус "Артаксеркса" как одной из самых знаменитых опер своей эпохи, что подтверждает, в частности, и историк оперы Якоб Штелин, упоминая это сочинение Винчи в своем опубликованном в 1738-м году "Опыте исторического сочинения об опере". И вовсе не случайно два с половиной века спустя Ричард Тарускин в "Оксфордской истории западной музыки" посвятил разбору этой оперы целую главу. И, конечно же, дело тут прежде всего не в фамилии автора и не в обстоятельствах его смерти, а в явной и несомненной незаурядности самой оперы. И в первую очередь потому, что "Артаксеркс" Винчи — это яркий пример трагедии, рассказанной художественными средствами оперы эпохи барокко. "Артаксеркс" обладает всеми чертами удачной трагедии — есть здесь и неожиданные сюжетные ходы, и персонажи, которым хочется сочувствовать, и, самое главное, присутствует так важное для любой удачной трагедии ощущение, что герои находятся в критической для себя точке судьбы, на грани выживания и почти за этой гранью. Поэтому недаром либретто "Артаксеркса" считается одним из самых удачных сочинений Метастазио, одного из знаменитейших либреттистов 18-го века, и если после некоторых сочинений Метастазио начинаешь сомневаться, насколько обоснованна такая слава, то после знакомства с "Артаксерксом" все вопросы отпадают: этот выдающийся драматург и вправду заслужил тот импозантный памятник на площади перед церковью Санта-Мария-ин-Валичелла, который поставили ему благодарные римляне.

В чем-то "Артаксеркса" можно считать квинтэссенцией барокко как "цивилизации несвободы": опера целиком построена на достаточно искусственных формальных ограничениях, которые стягивают ее, как корсет барочного платья, делают четкой и стройной, как венок сонетов. В опере всего шесть персонажей, полностью отсутствуют побочные сюжетные линии, поступки героев вполне логично вытекают из их психологии и предшествующих событий, все действие протекает или могло бы протекать в один день, и, за исключением двух финальных ансамблей, герои исполняют исключительно арии, причем, как правило, текст и музыка этих арий обрисовывают некий пейзаж, который призван соответствовать состоянию духа героя (так называемая "aria di paragone"). Эта внешняя несвобода всей оперы, в полном соответствии с философской концепцией о подобии микрокосма и макрокосма, находит свой эквивалент во внутренней несвободе героев, каждый из которых связан очень жестким кодексом представлений о чести и долге. Кодекс этот, правда, у каждого героя свой, но делает поступки героев вполне предсказуемыми, так что к середине оперы начинает казаться, что персонажи загнали друг друга в патовую ситуацию, из которой нет и не может быть никакого выхода. Однако Метастазио с поистине дьявольской изобретательностью вновь и вновь находит интересные сюжетные ходы, которые не дают действию застревать на месте и в итоге приводят к неожиданной и все же вполне естественно вытекающей из всех предыдущих событий развязке.

Гробница Ксеркса в Накше-Рустам, Иран
Wikimedia Сommons / Public Domain

Но если по форме "Артаксеркс" типичен для своей эпохи, по содержанию он для своей эпохи не особенно типичен. Оперы 17-го и 18-го века были традиционно вяловаты и заполнены по преимуществу любовно-мелодраматическими коллизиями, преподанными зачастую в несколько ироническом ключе. А вот в "Артаксерксе" налицо явное преобладание политической интриги над любовной, не заметно ни следа иронии, да вдобавок еще и присутствует хорошо проработанный образ главного антагониста — злодея и интригана Артабана, который трактован как персонаж далеко не одномерный и отчасти — вызывающий сочувствие. Все это скорее характерно для шекспировских пьес, а не для современной Метастазио драматургии, что во многом объясняет то магическое действие, которое оказывал "Артакеркс" на слушателей во время премьеры: ведь общеевропейская популярность пьес Шекспира придет много позднее, так что серьезных конкурентов у этого сочинения Метастазио и вправду было немного.

И все же, несмотря на все достоинства либретто, нельзя отрицать, что огромную роль в успехе "Артаксеркса" сыграла и музыка Винчи. Прежде всего, она очень близка либретто Метастазио по духу — по сдержанности, жесткости и лаконичности ритмического "каркаса", на который нанизываются эмоции героев. В "Артаксерксе" Винчи счастливо избежал чрезмерного увлечения быстрыми темпами, заметного в его более ранних операх, к примеру, в "Верной Розмире". В "Артаксерксе" темпераментность музыки не превращается в бессмысленную лихость, не мешает вживаться в эмоции героев и сопереживать им. При этом чувствуется, что композитор набрался опыта и по своему умению раскрывать психологию героев вполне сравнился со своим знаменитым ровесником и конкурентом, Георгом Фридрихом Генделем. Либретто Метастазио дает Винчи возможность сполна продемонстрировать способности психолога, так что музыка оперы представляет собой не просто коллекцию колоратурных арий, а настоящий калейдоскоп человеческих эмоций, от гнева до отчаяния, от любви до ненависти, от страха до решимости. Но темперамент и ритмика, безусловно, присутствуют, музыка словно бы постоянно напоминает зрителю, что персонажи находятся в экстремальных обстоятельствах и принимают решения, от которых зависит их будущая жизнь. Так что, подобно другому не совсем характерному для своего времени шедевру барочной оперы, "Юлию Цезарю в Египте" Генделя, "Артаксеркс" Винчи одновременно и запечатлел дух эпохи, и намного опередил свое время, а потому вполне достоин считаться одной из наиболее примечательных опер первой половины 18-го века.

Гробница Ксеркса в Накше-Рустам, Иран
© Erich Schmidt فارسی: اریک فردریش اشمیت (Persepolis Books) / Wikimedia Сommons / CC-BY-SA-3.0

Исполнения:

(Artaserse - Philippe Jaroussky, Mandane - Max Emanuel Cencic, Artabano - Juan Sancho, Arbace - Franco Fagioli, Semira - Valer Barna Sabadus, Megabise - Yuriy Mynenko - Concerto Köln, дир. Diego Fasolis, пост. Silviu Purcărete, худ. Helmut Stürmer, Opera national de Lorraine 2012, Nancy, ERATO DVD 46323234)

★★★★☆

Премьера "Артаксеркса" Винчи состоялась в Риме и, в связи с существовавшим в Папском государстве запретом на исполнение женских ролей мужчинами, женские партии на премьере исполняли певцы-кастраты, а поскольку большинство мужских партий тоже было написано для кастратов, только один из задействованных в премьере певцов не был кастратом — это был тенор Франческо Тольве, исполнивший партию злодея Артабана. Как и в случае с другой знаменитой оперой, поставленной в Риме — "Святым Алексием" Ланди — в наши дни это дало повод превратить постановку "Артаксеркса" в этакий "парад контратеноров", что, наверное, было коммерчески обоснованным шагом и наверняка привлекло к этому спектаклю больше внимания. И надо признать, что на роль "парада контратеноров" "Артаксеркс" подходит куда лучше, чем "Святой Алексий", так как, во-первых, в "Артаксерксе" у певцов куда больше возможностей блеснуть вокальным мастерством, чем в "Святом Алексии", а во-вторых, в "Святом Алексии" большинство контратеноровых партий бледнеют в сравнении с куда более выигрышными партиями для баритона и баса. Вот только жаль, что создатели спектакля слишком уж ориентировались на "парад", в то время как "Артаксеркс" — это одна из наиболее драматически состоятельных опер эпохи позднего барокко, и если у Кристи в "Святом Алексии" с драмой все в порядке, то у Фазолиса в "Артаксерксе" парад как-то заслонил драму, а жаль: вот как раз для парада могли бы подыскать оперу побессодержательней, таких в эпоху барокко было написано ой как немало.

Прежде всего, нарекания вызывает исполнение тенором Хуаном Санчо партии Артабана — той самой единственной партии в опере, которую на премьере пел не кастрат. Нетривиальный, хорошо проработанный персонаж, основной движитель сюжета, выигрышная интересная партия, подобной которой нечасто встретишь в операх эпохи барокко — так нет же, в этом спектакле Артабана в ровном, но удивительно бесцветном исполнении Санчо принизили почти до роли комедийного старика, словно бы давая понять, что тенору на параде контратеноров не место. И ладно бы проблема была только в Санчо, но в этом спектакле и с двумя другими персонажами (Манданой и Мегабизом), на чьи плечи ложится немалая драматическая нагрузка, тоже проблемы. В голосе Манданы в исполнении Макса Эмануэля Ценчича действительно чувствуется металл, но этого недостаточно, чтобы ее гневные арии производили впечатление: отрывистость пения вместе с недостаточной эмоциональной наполненностью приводит к тому, что Мандана кажется сварливой старухой и вызывает скорее смех — впрочем, тот же металл в голосе очень многое добавляет музыке в дуэте Манданы с Арбаком, так что полностью неудачным исполнение Ценчича не назовешь. Что же касается Юрия Миненко, которому досталась партия второго злодея Мегабиза, то его своеобразный звонкий голос действительно отличался от голосов других задействованных в спектакле контратеноров, но тоже вряд ли добавил этому исполнению энергетики и драматизма.

В результате, в наиболее выигрышном положении оказались те из певцов, чьи герои призваны вызывать у зрителя жалость и сочувствие, а значит, куда более просты для исполнения таким специфическим голосом, как контратенор. Правда, Филипп Жаруски в заглавной партии Артаксеркса был не идеален и демонстрировал некоторые проблемы с кантиленой, но это искупалось огромной искренностью интонаций и поистине ангельским звучанием верхнего регистра. А вот у кого с кантиленой было все в порядке, так это у Валера Барна-Сабадуса в партии Семиры, причем помимо идеальной кантилены этот певец может похвастать красивым скрипичным тембром и какой-то совершенно итальянской терпкой темпераментностью звучания. Но истинным героем спектакля оказался аргентинец Франко Фаджоли, спевший сложнейшую партию Арбака с удивительной легкостью, юношеской свежестью и трогательной непосредственностью, которые абсолютно соответствуют психологии этого персонажа согласно либретто Метастазио. Ну а постановку в этом спектакле можно охарактеризовать как невнятную: несмотря на вполне историчные костюмы и декорации, она кажется удивительно вялой, блеклой, бесцветной, ничего не добавляющей к происходящему спектаклю. Вдобавок, в постановке, как и в музыкальной концепции этого спектакля, чувствуется излишнее увлечение условностью, поверхностной декоративностью оперы эпохи барокко. А ведь к "Артаксерксу" куда в меньшей степени, чем к многим другим операм той же эпохи, применим расхожий штамп о "главенстве музыки над содержанием в барочной опере", поэтому остается только ждать альтернативного исполнения этой оперы, в котором основной акцент придется все-таки на драму, а не на виртуозничанье контратеноров.